Я сегодня нашла твой номер, уже собиралась звонить, не придумала повода.
И понес меня город, куда глядели глаза - в никуда, так как особо-то некуда.
На Дворцовой площади собрались все курсанты города.
Перешли на летнюю форму и дрожат, бедняги, от холода.
Я же настолько промерзла, что иду, не чувствуя голода.

Вот бредет по городу нечто, с волосами оттенков изумруда и плесени.
Кто оно, мужчина или (страшно вымолвить!) женщина, не написано на его лысине.
В нашу последнюю встречу я заметила, что у тебя - глаза осени.
Как неласково хмурятся брови - по погоде; когда мерзнешь, зрачки становятся узкими.
Когда умираешь, тоже. Если наискось смотришь в Неву, ее волны - мокрые локоны.
...Черта с два, лучше я разобьюсь, но не буду жить в коконе.

Я искала твой номер сто дней или лет, перерыла все свалки в окрестности.
Приставала к блядям на проспекте Суворовском, Испытателей и иной местности.
Они признавались, что на твой счет пребывают давно в неизвестности.
А твоя жена, выматерившись, бросила трубку. Она тоже не знала. Я тогда поняла:
ты в опасности.
В моргах также не было трупа вызывающей трепет наружности.
Словом, город полон неясностей.

Я иду через мост, словно знаю, куда мне идти.
Я застряла здесь ровно настолько, чтобы повод придумать. Я позвоню, не грусти.
Верь, что я позвоню, я придумаю повод прийти.
Мир взорвется звонком, как вот этот мост или - или мой мозг.
Я лечу, все так здорово. Уберите этот дурацкий визг.
...ять, четыре, три, два, один. Пуск.
Блеск.   (c)